Ближайшие мероприятия

17.05    Расколдованное детство
07.06    Расколдованное детство

Последние события

+7-965-185-64-23  
В соцсетях   

Мастер и подмастерье

Александр Цвелик Автор статьи
Александр Цвелик
Художник, арт-терапевт

Подмастерье не просто прислуживал мастеру. Он шел по ступеням мастерства. И начиналось оно с материала — например, с растирания красок, подготовки грунта... Напоминает то, с чего мы начинаем с детьми в вальдорфском садике или в школе — игра в цвет. Музыка цвета. Сначала ты сживаешься с цветом, входишь, вплавляешься в него, а он — в тебя.

Представьте: если подмастерье растирал краску пестиком в ступке, то как тонко он познавал все ее нюансы?! А современному ребенку не дают этого почувствовать: краску сразу прикручивают прямо-таки колючей проволокой к предмету, штампуют предметом! Зеленый? Значит, рисуй травку! Красный? Цветочек сделай! Материализм эпохи в каждой клеточке тела. Тотчас задаваемая форма и предметность убивает возможность полноценно ощутить жизнь цвета во всем его богатстве. А между тем что такое цвет? Цвет — это душа краски. А Краска — лишь тело, лишь оболочка, в которую облекся цвет, чтобы явиться нам в материальном. Он может и парить — в радуге, в заре... В цветном свете эта душа более свободна, более проявлена так, как она сама, не будучи скована, обусловлена рамками материи, являет именно свой характер.

В раскраске предмета, при рисовании (скажу точнее — малевании) цветом предметов, навязываемом детям в «студиях рисования», цвет не сам себя проявляет, а тотчас оказывается на службе, оказывается рабом символа вещи — травы, деревьев, машин... Он, как собака на поводке дурного и ограниченного хозяина-предмета не может выразить себя, а вставлен в рамку обреченности вещью...


Мастер и подмастерье. Старинная вропейская гравюра.
Во время эпохи Возрождения мастерская художника была именно мастерской, где делали все с нуля: сначала готовили доски, грунты, грунтовали, терли краски... Потом фоны наносили младшие ученики. Те, кто уже поднаторел — писали одежды, окружение (мебель, орнаменты, ...). И так произведение строилось этаж за этажом, как здание. И на каждой ступеньке был тот, кто уже мог выполнять задачу. А мастер руководил всем процессом, начинал и направлял его, и делал «верхушечку» (с той поры дошло до нас выражение «штрих мастера»). И показывал ученикам на каждой ступени как надо делать.

Ученик постепенно поднимался по лесенке мастерства. Кто-то годами оставался на одной ступени, быть может и насовсем. Но тот, кто мог подняться до верхушки, сдавал цеху своего рода экзамен: делал «шедевр» (по-французски), по немецки — «майстерверк», то есть «работу мастера». И цеховые старшины проверяли, не утаил ли каких секретов мастер от ученика? И не пропустил ли чего в обучении?

Но кроме того, ученик был должен еще обязательно в этом произведении продемонстрировать нечто новое, найденное именно им. Пусть мелочь, пусть на волос вперед, но новое.

И так искусство росло, как растение, листочек за листочком. Красиво, но рост вегетативный, без цветов, так сказать. Для современности такой способ обучения правилен для детей, для школьного возраста: образное преподавание, качественное проживание цвета, жеста, линии... Театр линий и цветов на листе. Для взрослого, однако, такой путь может быть взят лишь на начальной фазе, по его доброй воле и терпению, и только для начала. На определенной стадии он должен быть в корне преобразован. Так же, как растение достигает бутона, а затем цветка, — лишь тогда можно говорить о плодах.

Для этого-то «Цветка» и проводятся курсы «Дыхание года». Когда сначала, следуя за ведущим, люди сами начинают чувствовать как происходит синтез пейзажа. Как он слагается из сил мироздания в определенный момент года, каждый раз по-своему. Потом, когда приходит свое ви́дение, приходит способность различать действующие потоки цвета и света, создающие пейзаж, то люди уже сами начинают понимать, видеть, как идут вокруг нас, в мире, в природе, эти процессы. И уже без посторонней или с чисто технической помощью сами могут начать делать этот «синтез мира» на листе, воссоздавая данный момент «Дыхания года», может быть опережая его, или вспоминая другой момент... Вызывая его состояние на листе... Читая его — в себе и в окружающем мире... Кругооборот года вручную...

«Подмастерье»

Мне было сказано:
Не светлым лирником, что нижет
Широкие и щедрые слова
На вихри струнные, качающие душу, —
Ты будешь подмастерьем
Словесного, святого ремесла,
Ты будешь кузнецом
Упорных слов,
Вкус, запах, цвет и меру выплавляя
Их скрытой сущности, —
Ты будешь
Ковалем и горнилом,
Чеканщиком монет, гранильщиком камней.
Стих создают — безвыходность, необходимость, сжатость,
Сосредоточенность...
Нет грани меж прозой и стихом:
Речение,
В котором все слова притерты,
Пригнаны и сплавлены,
Умом и терпугом, паялом и терпеньем,
Становится лирической строфой, —
Будь то страница
Тацита,
Иль медный текст закона.
Для ремесла и духа — единый путь:
Ограниченье себя.
Чтоб научиться чувствовать,
Ты должен отказаться
От радости переживаний жизни,
От чувства отрешиться ради
Сосредоточья воли;
И от воли — для отрешенности сознания.
Когда же и сознанье внутри себя ты сможешь погасить
Тогда
Из глубины молчания родится
Слово,
В себе несущее
Всю полноту сознанья, воли, чувства,
Все трепеты и все сиянья жизни.
Но знай, что каждым новым
Осуществлением
Ты умерщвляешь часть своей возможной жизни:
Искусство живо —
Живою кровью принесенных жертв.
Ты будешь Странником
По вещим перепутьям Срединной Азии
И западных морей,
Чтоб разум свой ожечь в плавильных горнах знанья,
Чтоб испытать сыновность и сиротство,
И немоту отверженной земли.
Душа твоя пройдет сквозь пытку и крещенье
Страстною влагою,
Сквозь зыбкие обманы
Небесных обликов в зерцалах земных вод.
Твое сознанье будет
Потеряно в лесу противочувств,
Средь черных пламеней, среди пожарищ мира.
Твой дух дерзающий познает притяженья
Созвездий правящих и болящих планет...
Так, высвобождаясь
От власти малого, беспамятного «я»,
Увидишь ты, что все явленья —
Знаки,
По которым ты вспоминаешь самого себя,
И волокно за волокном сбираешь
Ткань духа своего, разодранного миром.
Когда же ты поймешь,
Что ты не сын Земли,
Но путник по вселенным,
Что Солнца и Созвездья возникали
И гибли внутри тебя,
Что всюду — и в тварях и вещах — томится
Божественное Слово,
Их к бытию призвавшее,
Что ты — освободитель божественных имен,
Пришедший изназвать
Всех духов — узников, увязших в веществе,
Когда поймешь, что человек рожден,
Чтоб выплавить из мира
Необходимости и Разума —
Вселенную Свободы и Любви, —
Тогда лишь
Ты станешь Мастером.

Максимилиан Волошин
24 июня 1911
Коктебель

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                         
2014–2024 Свободное использование материалов +7-965-185-64-23 Карта сайта